Наталья Соколовская ИСТОРИЯ ОДНОЙ СЕМЬИ

Посвящается всем тем, кто тоскует по эпохе Сталина

Артур Сташевский (от рождения Гришфельд) родился в Польше в 1890 году. Он с юных лет увлекался революционными идеями, был членом социал-демократической партии Польши и Литвы, участвовал в революции в Царстве Польском.

Спасаясь от польских властей, он побывал во многих странах Европы. Он знал французский, английский, немецкий, литовский, польский и русский. В 1916-17 годах он жил в Англии.

Регина родилась и выросла во Франции, в зажиточной семье. Когда она окончила школу, родители отправили её в Англию для продолжения образования. В Англии она встретилась с Артуром Сташевским. Энергичный, образованный молодой человек, полный революционных идей, произвёл на неё сильное впечатление. Они полюбили друг друга и вскоре поженились.

Когда в 1917 году в России победила революция, он сразу решил поехать туда. Сбылась его мечта – строить социализм в первой стране, где победила народная революция.

Регина поехала с ним, несмотря на противодействие её семьи.

В России он сразу вступил в Красную Армию и РКП(б), то есть в партию большевиков, принимал участие в сражениях гражданской войны. Был начальником партизанского отряда, начальником разведывательного отряда Западного фронта, торговым представителем СССР в Германии. В дальнейшем занимал крупные посты в Управлении торгового флота, в Комиссариате внешней торговли, был председателем правления Союза пушнины, торговым представителем СССР в Испании (подробности можно найти в интернете).

Материально они жили вполне хорошо, так как люди такого ранга получали отдельное снабжение продуктами питания и всеми видами промтоваров. Народная власть уже тогда считала, что власть должна жить лучше, чем народ. Ведь власть постоянно думает и заботится о народе, а это очень утомительно.

Регина работала в Крестинтерне (Крестьянский интернационал) в машинописном отделе, так как этому учреждению требовались сотрудники со знанием иностранных языков. В том же отделе работала моя мама, так как она быстро и грамотно печатала на машинке по-русски, по-французски и по-немецки. Они быстро подружились: они были примерно одного возраста, и дочка у них была моя ровесница – и я, и Шарлотта родились в 1918 году. Регина и Шарлотта часто приходили к нам, иногда приносили какие-то вкусные вещи, которые можно было купить только в «высших сферах».

На одной из каких-то престижных вечеринок Шарлотта познакомилась с Романом Карменом. Это был очень известный в то время фотокорреспондент.  Его фотокорреспонденции приходили из разных точек мира, где были какие-то столкновения. В частности, из Испании, когда там была гражданская война. Из своих корреспонденций он сделал несколько фильмов, в которых сам был режиссёром (о нём тоже подробно есть в интернете). Он влюбился в Шарлотту, сделал ей предложение и получил согласие. Родители не возражали: жених из их круга, перспективный, талантливый, энергичный. Вскоре должна была состояться свадьба.

В эти дни Регина два дня не приходила на работу, и никто не знал, почему. Мама решила её навестить. Но когда она вошла в их дом, её перехватил какой-то сосед: «Не ходите в эту квартиру, их арестовали, теперь там засада, и они хватают всех, кто туда приходит».

Как выяснилось потом, Артур получил «десять лет без права переписки», что на русском языке означало «расстрел». Регина получила восемь лет лагерей безо всякого «дела», без обвинения, просто как жена «врага народа». Это был 1937-й год.

А что жених? Он понимал, что его карьера уже несовместима с дружбой с «врагами народа» и тем более с женитьбой на их дочери. Он сделал свой выбор. Он просто исчез из жизни Шарлотты.

Этого она уже не перенесла. Она решила покончить жизнь самоубийством. Вошла в ванную, плотно закрыла дверь и включила газ.

Прошло лет девятнадцать-двадцать. Был примерно 1957 год. О судьбе Регины мы, конечно, ничего не знали. Если бы она и выжила, и приехала в Москву, она бы нас не нашла. В 1936 году снесли Страстной монастырь и все относящиеся к нему постройки, а нам дали участок земли под Москвой в Лоси и сколько-то денег на постройку дома. Папа взялся за строительство, но закончить не успел: его арестовали и расстреляли в 1938 году. Хотя уж он-то не имел никакого отношения ни к политике, ни к власти, не бывал за границей, а спокойно работал адвокатом в Москве.

Встретила я Регину совершенно случайно. Я стояла в магазине в очереди в отдел «масло-молоко» и услышала, как на несколько человек впереди меня женщина на ломаном русском языке говорит что-то вроде «один баночка сметана, пожалуйста» (в то время сметана не была расфасована, продавщица черпала её из бака и наливала в посуду покупателя).

Мне показалось это очень похожим на Регину. Я подошла к ней: «Вы Регина?» ‒ «Да! А вы кто?». Но когда я улыбнулась, она сказала: «О, вы дочь Марго?». Так она называла мою маму, Маргариту. После большого количества вопросов и восклицаний я взяла её номер телефона, и мама ей позвонила – из автомата, который был в Лоси, за два километра от нас. Регина приехала к нам и потом приезжала ещё несколько раз, но прежней дружбы не получилось.

Она рассказала, что первую половину срока она была в лагере, а вторую половину её отправили отбывать на поселении. Там её несколько поддерживало (и морально, и материально) то, что местные начальники приглашали её учить их детей французскому. Но это скрывалось от более высокого начальства, так как называлось бы «общение с врагами народа».

Они виделись нечасто: конечно, и расстояние было тяжеловато для немолодых усталых женщин. Но, кроме того, я несколько раз сталкивалась с тем, что человек, который был восемь-десять лет в тюрьме, не может полностью вернуть дружбу с тем, кто все эти годы жил «на воле». И легко сходится с теми, кто тоже был долго в тюрьме. Особенно это сильно у женщин. Я думаю, потому что, во-первых, женская психика более подвижна и более уязвима, а во-вторых, женщина в заключении испытывает ещё больше унижений, чем мужчина.

И Регина не могла вернуться к прежней дружбе с мамой, хотя и мамина жизнь «на воле» в эти годы была не сахар.

После ареста папы мама осталась безо всяких средств к существованию. Я жила в Москве на студенческую стипендию, а у мамы на попечении была мать 80-ти лет и сын Юра 14-ти лет. На работу, даже самую простую, её не брали как жену «врага народа», а Юра стремительно рос и поэтому всегда был голодный, а брюки и рукава очень быстро становились ему коротки. Мама то сдавала комнаты, то шила соседкам платья, то учила грамоте детей, которые не успевали даже в первом классе.

Потом была война, эвакуация в Ишим в 1942 году. Юра погиб на фронте.

В конце 50-х годов Артур был посмертно реабилитирован, и Регина получила хорошую комнату и приличную пенсию. Она выезжала во Францию, но там не встретила понимания и вернулась.

Наш папа тоже был посмертно реабилитирован. В том же документе была указана причина реабилитации: «за отсутствием состава преступления». Мама получила прибавку к пенсии 4 рубля, то есть, стало 32 вместо 28, потому что теперь по закону «расстрел приравнивается к потере трудоспособности на производстве».

А Регина доживала свои дни одинокой старухой в чужой стране.