Роман «Белый барашек» Натальи Явчуновской подготовлен к печати иерусалимским издательством «Достояние». Первый раз взяв в руки эту книгу, проникаешься уважением к ее солидному объему. Не иронизируя и не желая смутить автора, напомню слова Пушкина об одной известной «толстой» книге: «Единый план Дантова “Ада” есть уже плод высокого гения».
Сам факт написания большого романа, подчинения авторской воле и выстраивания огромного материала вызывает профессиональное уважение. Но, честно говоря, начав читать «Белого барашка, я не был уверен, что бесконечные сюжетные повороты, бросающие главную героиню с одного жизненного ухаба на другой, подчинены продуманному плану и являются необходимыми частями единой конструкции. Заподозрил, что это тот вид беллетристики, в которой затейливые извивы фабулы зависят исключительно от писательской прихоти и могут завести читателя в самые отдаленные закоулки авторской фантазии. Оказалось, что это не так.
Наталья Явчуновская на ограниченность воображения не жалуется. Это важное качество – необходимое, но недостаточное – для создания традиционной прозы, строящейся на сюжете и характерах. (Как говорил уже процитированный классик, писателя надо судить по тем законам, которые он сам себе установил. Наталья Явчуновская не увлекается суперсовременными направлениями русской словесности, и не надо от нее этого требовать). Вымышленные герои и ситуации должны не разлетаться на крыльях фантазии, а располагаться по определенным «силовым линиям» – это может быть логика исторических обстоятельств, логика саморазвивающихся характеров, логика философской или нравственной коллизии. Я бы не назвал роман Явчуновской философским, но в нем есть структурирующий, смысловой стержень, не позволяющий ему распасться на отдельные более или менее занимательные сюжеты. А острие этого стержня – название романа.
«Белый барашек» – лирический образ, появляющийся в начале романа и превращающийся в его скрытый лейтмотив, нравственный камертон. Главная героиня Лёля, в детстве ощущающая дефицит родительского внимания, мечтает, чтобы у нее появился белый барашек – доброе и послушное существо, которое она бы любила и которое не могло бы уклоняться от этой любви. В сущности, вся ее взрослая жизнь – это отдаление от детской мечты. И только в заключительной части романа наступает момент замыкания судьбы и мечты: Лёля, усталая, циничная и расчетливая, давно лишившаяся сантиментов, вдруг встречается со своим маленьким зеленоглазым внуком Ромочкой, ужасно похожим на нее в таком же возрасте, и без привычных рациональных выкладок мгновенно осознает, что весь смысл ее существования отныне сосредоточивается в этом беззащитном существе.
Тем не менее от завязки романа до финала в нем много чего происходит, в связи с чем хочется кое-что сказать автору.
Лучше всего получаются у Явчуновской характеры. Поэтому самой высокой оценки заслуживает первая глава, где описывается детство Лёли и ее друга Мишки, которые проводят лето на даче, в то время как родители приезжают из далекой Москвы только по выходным. Лёля и Мишка находятся в том возрасте, когда не ощущается течение жизни, да и сюжет романа еще не ускоряется – это позволяет автору неторопливо заглядывать в тайники детских душ. Дети описаны правдиво, точно, иногда даже смело и – главное – с большой симпатией к автономности их особого бытия. После этой поэтичной главы (которая не уступает многим написанным по-русски известным повестям о детях!) мы неожиданно видим главных героев уже взрослыми, и тут срабатывает закон контраста: читатель не может понять, почему милые малыши стали совсем не такими, какими он ожидал их увидеть, – и вынужден задуматься о причинах этих метаморфоз.
Автор не склонен прямолинейно увязывать жизненные пертурбации двух славных детишек с социальными условиями. Ее детерминизм гораздо сложней. Казалось бы, Явчуновской вполне достаточно психологического диагноза. Вполне правдоподобно то, что инициативная, изобретательная Лёля попыталась проявить себя на творческом поприще, а, не достигнув на нем успеха, ищет компенсации в расчетливом использовании встречающихся людей. Миша уже в раннем детстве погружен в себя и пассивен. В эту пору он не решается отказаться от навязываемой бабушкой ненавистной каши и реализует себя в, казалось бы, многообещающих рисунках. В дальнейшем он остается послушным сыном одинокой матери, а меланхолическое рисование ему заменяет монотонная научная работа. Такие внуки и сыновья нередко остаются холостяками…
Наталье Явчуновской удается найти точные штрихи для создания живых портретов многофигурного романа. Это и бабушки Лёли и Миши, и их соседи по даче, и молодые родители юных дачников, и «женщины трудной судьбы», в которых превращаются оказавшиеся одинокими мамы главных героев. Не хуже выписаны и подруги взрослой Лёли, и ее мужчины: легкомысленный ловелас Костя, псевдоинтеллектуальный зануда Арнольд Израилевич, израильский спутник жизни – примитивный, но верный Левчик.
В общем, как «классический» роман «Белый барашек» читается хорошо и легко. Но Наталья Явчуновская писала не семейную сагу. Именно с семьями в ее книге большие проблемы!
Не случайно Лёля и Миша – единственные дети у своих родителей, папа Лёли – у своей мамы. Один ребенок у Лёли, у Вани тоже единственный сын. Была дочка Ируня у соседки по даче Ларисы Григорьевны, но покончила с собой. Рано умер и отец Лёли. Мир, описываемый Явчуновской, плохо приспособлен для детей, и им в нем неуютно, сиротливо. У большинства других персонажей нет семей и даже близких людей. Это символично, это говорит об обреченности страны, в которой мы все жили. (Отступление критика: сегодня ее население сокращается, хотя и принят закон, запрещающий «пиндосам» усыновлять – десятки тысяч! – российских детей). Эту мрачную картину усугубляет появление в финале так и не женившегося Михаила Аксельрода, которого спровождает девчушка, ужасающе похожая на его мать, – как небрежно сообщает профессор биологии, он клонировал свою любимую мамочку!..
Уже эта сюжетная линия говорит о том, что Явчуновская не тяготеет к бытописательству. В «Белом барашке» есть элементы и авантюрного романа, и даже сюрреализма! Например, безумные игры Ларисы Григорьевны, заставляющей Лёлю проводить с ней время и изображать умершую Ируню, или найденный на даче таинственный клад, который кому-то приносит благополучие, а кому-то несчастье.
Явчуновская писала роман о «той жизни». Недаром заключительные события, разворачивающиеся в Израиле, объединены заголовком «Эпилог». Тем не менее это необходимая часть книги, без которой ее замысел был бы неполным. Именно в Израиле Лёля, привыкшая в прежней Системе плыть по течению, становится обучаемой, активной и многое берет на себя. Тем не менее она уже финиширует на жизненной дистанции, и всех потерь не вернешь…
Общая тональность романа грустная. Характерна реалистическая деталь, дорастающая до символа: в Израиле Лёля покупает роскошную шубу, которую не решилась бы приобрести до отъезда. Эту шубу ей носить практически не приходится, и она остается напоминанием о грустной, не получившейся, никому не нужной жизни.
В заключение скажу – не этикета ради, что был рад познакомиться с новым для меня израильским литературным именем. Наталья Явчуновская написала многослойный роман, в котором соединяются элементы, на первый взгляд, не сочетающихся стилей. Кому-то это может не понравиться, а кто-то даст этой литературной смелости высокую оценку. Не подлежит сомнению одно: у автора есть немалый творческий потенциал, есть культура и кругозор – из этих слагаемых может получиться еще немало интересного.
От издательства: “Белый барашек” Натальи Явчуновской вы можете скачать в книжном магазине нашего сайта.
…………………………………………………………………………………………………………………………
Наталья Явчуновская. Белый барашек. Изд. «Достояние». Иерусалим. 2015.
Leave a Reply